Одна из тенденций, наблюдаемых в последние десятилетия в развитых странах мира, — рост абсолютного числа и относительной доли населения пожилых людей.
Происходит неуклонный, довольно быстрый процесс уменьшения в общей численности населения доли детей и молодежи и увеличения доли пожилых.
Так, по данным ООН, в 1950 г. в мире проживало приблизительно 200 млн. людей в возрасте 60 лет и старше, к 1975 г. их количество возросло до 550 млн. По прогнозам, к 2025 г. численность, людей старше 60 лет достигнет 1 млрд. 100 млн. человек.
По сравнение с 1950 г. их численность возрастет более чем в 5 раз, тогда как население планеты увеличится только в 3 раза1.
В среднем в странах Организации экономического сотрудничества и развития продолжительность жизни мужчин за 30 лет увеличилась на 6 лет, у женщин — на 6,5 лет. В России же за последние 10 лет наблюдалось снижение средней ожидаемой продолжительности жизни.
Социально-демографическую категорию пожилых людей, анализ их проблем теоретики и практики социальной работы определяют с разных точек зрения — хронологической, социологической, биологической, психологической, функциональной и т.п.
Совокупность пожилых людей характеризуется значительными различиями, что объясняется тем, что она включает в себя лиц от 60 до 100 лет. Геронтологи предлагают разделить эту часть населения на "молодых" и "пожилых" (или "глубоких") стариков, подобно тому, как во Франции существует понятие "третий" и "четвертый" возраст. Границей перехода из "третьего" в "четвертый" возраст считается преодоление рубежа в 75-80 лет.
"Молодые" старики могут испытывать иные проблемы, чем "пожилые" старики, — например, трудовая занятость, главенство в семье, распределение домашних обязанностей и т.д.
В соответствии с классификацией ВОЗ к пожилым относятся люди в возрасте от 60 до 74 лет, к старым — в возрасте 75-89 лет, к долгожителям — люди в возрасте 90 лет и старше.
В соответствии с документами ООН и Международной организации труда (МОТ) пожилыми считаются лица в возрасте 60 лет и старше. Именно этими данными, как правило, руководствуются на практике, хотя возраст выхода на пенсию в большинстве развитых стран — 65 лет (в России — 60 и 55 лет соответственно для мужчин и женщин).
К пожилым относятся разные люди — от относительно здоровых и крепких до глубоких стариков, обремененных недугами, выходцы из самых разных социальных слоев, имеющие разные уровни образования, квалификации и разные интересы.
Большинство из них не работают, получая пенсию по старости.
Среди пожилых людей во всем мире гораздо больше женщин, чем мужчин. Согласно Всероссийской переписи населения 1989 г. на 1000 женщин в возрасте 60-64 лет приходилось 633 мужчины, на 1000 женщин в возрасте 65-69 лет — 455 мужчин, а на 1000 женщин в возрасте 80 лет и старше — 236 мужчин (табл. 19). Десять лет спустя эта тенденция не изменилась.
Таблица 19
Распределение пожилых людей России по возрасту1
| Возраст | 1989 | 1998 | ||||
| Мужчины и женщины | Мужчины | Женщины | Мужчины и женщины | Мужчины | Женщины | |
| Все население | 147 021 869 | 68 713 869 | 78 308 000 | 147 137 219 | 69 029 030 | 78 108 189 |
| В том числе в возрасте, лет | ||||||
| 55-59 | 8 399 159 | 3 719 890 | 4 679 269 | 9 604 726 | 4 213 153 | 5 319 573 |
| 60-64 | 8 360 061 | 3 719 890 | 4 679 269 | 9 604 726 | 4 213 153 | 5 391 573 |
| 65-69 | 4 510 212 | 1 337 725 | 3 142 487 | 7 450 745 | 2 857 656 | 4 593 089 |
| 70-74 | 3 652 935 | 1 011 248 | 2 641 687 | 5 101 244 | 1 483 525 | 3 617 719 |
| 75-79 | 3 333 160 | 819 516 | 2 513 644 | 2 458 461 | 613 938 | 1 844 523 |
| 80-84 | 1 769 562 | 364 157 | 1 405 405 | 1 908 100 | 401 179 | 1 506 921 |
| 85 и более | 890 352 | 143 631 | 746 721 | 1 239 684 | 229 857 | 1 009 827 |
| Мужчины 60 лет и старше, женщины 55 лет и старше | 27 195 551 | 6 945 932 | 20 249 619 | 30 499 858 | 8 490 640 | 22 009 218 |
Итак, число женщин выше в старших возрастных группах. Такая значительная разница частично объясняется более ранней смертностью мужчин, частично — большим долголетием женщин. В России, пострадавшей от второй мировой войны, эта диспропорция достигла таких больших размеров вследствие военных потерь, а также вследствие высокого уровня смертности мужчин от неестественных причин.
В качестве показателей состояния здоровья широко используется самооценка. В силу того, что процесс старения у отдельных групп и индивидов происходит далеко не одинаково, самооценки сильно различаются.
Другой показатель состояния здоровья — активная жизнедеятельность, которая снижается у пожилых людей в силу хронических заболеваний, ухудшение слуха, зрения, наличия ортопедических проблем.
В среднем на одного пожилого больного России приходится от 2 до 4 заболеваний, а стоимость лечения пожилых в 1,5-1,7 раза выше стоимости лечения молодых людей1. Особого внимания заслуживает тот факт, что возрастные потребности в расширении услуг по долгосрочному уходу за престарелыми увеличивают расходы на эти цели.
Пожилые люди встревожены своим материальным положением, уровнем инфляции, высокой стоимостью медицинского обслуживания. В результате социально-экономического кризиса 1998 г. еще актуальнее стал вопрос о необходимости существенного повышения пенсий.
По данным А. Г. Симакова, каждая пятая семья пенсионеров испытывает затруднения в приобретении одежды и обуви. Именно в этой группе семей имеются живущие "впроголодь"2. Многие пожилые люди продолжают работать, причем по материальным соображениям. Согласно проводимым социологическим исследованиям хотели бы работать 60% пенсионеров3.
Наблюдаются значительные различия в психике пожилых людей, живущих в домашних условиях и в домах для престарелых.
По некоторым оценкам 56% проживающих в домах для престарелых страдают хроническими отклонениями в психике, вызванными старостью, и 16% — психическими заболеваниями. В домашних условиях проживают лишь 5-6% пожилых, страдающих старческим слабоумием, в стационарных учреждениях их доля гораздо выше. Вместе с тем в ряде домов-интернатов для пожилых людей нет ставок психиатра, психолога, социального работника.
Современные теории старения играют важную роль в организации социальной работы с пожилыми людьми, ибо они интерпретируют и обобщают опыт, информацию и результаты наблюдений, помогают предвидеть будущее. Они нужны социальному работнику прежде всего для того, чтобы организовать и упорядочить свои наблюдения, составить план действий и наметить их последовательность.
Выбор той или иной теории предопределяет характер и объем информации, которую будет собирать специалист, а также методы организации интервью с клиентом. Наконец, теория позволяет специалисту "сохранить дистанцию", т.е. объективно оценить ситуацию, причины психологического дискомфорта клиента, а также реальные пути решения проблемы. Сознательно избранная теория — гарантия того, что социальный работник не попадет в плен собственных иллюзий, предрассудков и симпатий.
Последовательно применяя ту или иную теорию или синтезируя несколько теоретических установок, сотрудник социальной службы целенаправленно выполняет возложенную на него миссию — корректирует и стабилизирует социальное функционирование индивида, семьи, группы организаций. Кстати, именно этой социальной направленностью и отличается социальная работа от дружеского участия или родственного вмешательства1.
Социальная работа с пожилыми людьми предусматривает использование теорий освобождения, активности, меньшинств, субкультуры, возрастной стратификации и др.
Согласно теории освобождения в процессе старения люди отчуждаются от тех, кто моложе; кроме того, происходит процесс освобождения пожилых людей от социальных ролей — имеются в виду роли, связанные с трудовой деятельностью, а также руководящие и ответственные роли.
Этот процесс отчуждения и освобождения обусловлен социальной ситуацией, в которой находятся стареющие люди. Его можно считать также одним из способов приспособления пожилых людей к ограничению своих возможностей и
примирения с мыслью о неизбежно надвигающейся смерти. Согласно теории освобождения в социальном аспекте процесс отчуждения пожилых людей неизбежен, поскольку занимаемые ими должности в какой-то момент должны переходить к людям более молодым, способным трудиться более продуктивно. Ряд критиков называют данную теорию самой бесчеловечной, другие задаются вопросом, является ли "освобождение", "разъединение" универсальным и неизбежным явлением?
Данная теория вытесняется в настоящее время теорией активности, приверженцы которой утверждают, что стареющие люди, расставаясь со своими привычными ролями, ощущают чувство утраты и своей ненужности в обществе. При этом ущемляется чувство собственного достоинства.
Для поддержания своего морального духа и позитивного самосознания им следует не отказываться от активной жизни, а, наоборот, заняться новой деятельностью. Продолжая исполнять активные, социально значимые роли и общаться с окружающими (например, работать неполный рабочий день или заниматься добровольной общественной деятельностью), пожилые люди сохраняют психологическое спокойствие.
Степень приспособления людей к старости в значительной степени зависит от характера их деятельности на ранних этапах жизни: если по мере приближения старости человек овладевает множеством различных ролей, ему легче пережить утрату тех ролей, которые он исполнял в прошлом. Люди, обладавшие эмоциональной и психологической устойчивостью и активностью в возрасте 30 с лишним лет, сохраняют жизненную энергию и после 70 лет; люди в возрасте 30 лет, для которых характерны страх и консерватизм, проявляют тревогу до конца своей жизни.
Авторы теории меньшинств отмечают, что старики составляют меньшинство населения, что предопределяет их низкий социально-экономический статус, дискриминацию, предубеждения против них и многие другие явления.
Теория субкультуры относит пожилых людей к некоей субкультуре, которая определяется как совокупность своеобразных норм и ценностей, отличных от норм и ценностей, господствующих в обществе. Если стареющим людям удается завести новых друзей и сохранить уже сложившиеся связи, они способны создать такую субкультуру, что помогает им сохранить чувство психологической стабильности.
Есть два важных момента, оправдывающих данное представление: 1) психологическая близость между людьми, принадлежащими к данной возрастной группе; 2) их исключение из взаимодействия с другими группами населения. Таким образом, предполагается, что дискриминация по отношению к лицам старшего возраста и их чувство общности дают основания для появления
субкультуры старости. По мнению авторов данной теории, увеличение числа поселков для пенсионеров и других подобных жилищных комплексов, учреждений способствовало бы формированию самобытной субкультуры.
В настоящее время в ряде регионов России строятся дома для одиноких пожилых людей и супружеских пар, что получило высокую оценку на Международном семинаре, проходившем в июне 1996 г.1
Как представляется, такие жилищные комплексы — технология весьма рискованная. Эксперименты подобного рода неоднократно описаны2. Такие дома можно рассматривать в первую очередь как средство изоляции индивида от общества.
Формально здесь все, казалось бы, предусмотрено для полноценной, разнообразной, содержательной жизни; аптеки, магазины, службы быта и пр. — все находится в одном здании. Но в итоге пожилые люди отчуждаются от остальных членов общества. Кроме того, проживание в таком "гетто" ограничивает число социальных ролей старых людей. Спецдома деперсонализируют контингент проживающих в них, в сущности, это дома-интернаты, только более комфортабельные.
Типичным состоянием для их жителей является депривация, обусловленная дефицитом впечатлений и информации. К тому же в ряде домов престарелых 45% проживающих умирают в первые полгода, 54,4#7; — в первый год, что, безусловно, не усиливает оптимизм пожилых людей, их положительные эмоции, так важные для активной благополучной старости. Пожилые люди имеют право на полноценную жизнь, а это возможно лишь в том случае, если они сами принимают деятельное участие в решении касающихся их вопросов, когда у них есть свобода выбора.
Некоторые специалисты считают наиболее плодотворной теорию "возрастной стратификации", согласно которой каждое поколение людей уникально и обладает только ему присущим опытом.
Разумеется, выработка адекватных сложной природе человека теорий старения, учитывающих позитивные возможности человека в пожилом возрасте, равно как и распространение их в обществе наряду с соответствующими социальными мерами продолжается.
Данный процесс может стать дополнительным фактором достижения долголетия для всех членов общества, поскольку в идеале эти теории и формирование на их основе индивидуальных вариантов образа жизни должны способствовать возрастанию активного долголетия.
Вместе с тем терапевтические модели, образующие фундамент практической работы с пожилыми людьми, должны использовать три принципа:
1) изучение индивида в его социальной среде;
2) понимание психосоциального становления и развития личности как пожизненного процесса;
3) учет социокультурных факторов формирования и развития индивида. Разумеется, разные теории в разной степени соответствуют каждому из названных принципов.
Современная социальная работа с престарелыми должна строиться в соответствии с Планом действий по проблемам престарелых, разработанным ООН более 15 лет назад и рассчитанным на период до 2001 г.
В предисловии к этому Плану страны мира торжественно признают, что качество жизни не менее важно, чем ее продолжительность, в связи с чем стареющим людям следует (насколько это возможно) жить в собственных семьях плодотворной, здоровой, приносящей удовлетворение жизнью и считаться органической частью общества.
Данный документ рекомендует правительствам всех стран предпринять следующие меры в области социальной поддержки пожилых людей:
В России в настоящее время принят ряд федеральных социальных программ, авторы которых менее всего озабочены теоретической чистотой задуманного1.
К сожалению, многим социальным программам присущи декларативность, несистематичность, внутренние противоречия. Так, в проекте Федеральной программы "Старшее поколение" читаем, что этот документ впервые в истории России предлагает "решение проблем пожилых людей на качественно новом уровне"2.
Но пожилые люди — не объект деятельности разнообразных социальных служб, а субъект, принимающий решения; большая часть проблем пожилых людей, как, впрочем, и социальных проблем в целом, принадлежит к разряду нерешаемых и остается таковой для каждого следующего пожилого поколения.
Вместе с тем в соответствии с рекомендациями ООН (45-я сессия Генеральной Ассамблеи ООН, 1990 г.) ежегодно 1 октября отмечается в большинстве стран СНГ как День пожилых людей. Это выражение признания вклада старшего поколения в создание экономической и оборонной мощи страны, развитие науки, культуры. Главное состоит в том, что День пожилых людей стал поводом для осмысления положения ветеранов в жизни общества. В России оно оказалось непредвиденно и неоправданно сложным.
Россия по основным параметрам социальных индикаторов занимает место в 7-м или даже 8-м десятке среди стран — членов ООН.
Вместе с тем законодательная база социальной работы с пожилыми людьми совершенствуется.
Нереалистичны ожидания того, что государственные программы смогут предусмотреть все аспекты помощи пожилым людям. Не случайно ООН рекомендует поощрять благотворительные организации, кoторые призваны сыграть большую роль в оказании этого вида помощи.
Широко развитая частная или общественная благотворительность- одно из проявлений гражданского общества, основными признаками которого являются инициативность граждан и автономность общества от государства при решении многих проблем.
Нельзя сказать, что в настоящее время в России благотворительные организации занимают присущее им в развитом обществе место, но их уже довольно много. Так, благотворительный фонд "Сопричастность" (Москва) решает такие задачи, как организация бесплатного питания для пожилых людей, оказание им помощи в ведении домашнего хозяйства, оказание помощи в поиске работы и пр.
Изучению содержания пожилых людей в домах-интернатах в мире уделяется большое внимание. Этому посвящена серия исследований отечественных ученых.
В США с 70-х гг. действуют "Омбудсмановские программы долгосрочного попечения"1. Практика подтверждает актуальность установки ООН на то, чтобы "позволить жить стареющим людям в собственных семьях", ибо в домах-интернатах пожилой человек попадает в сложную ситуацию:
с одной стороны, резкая смена окружающей обстановки, с другой -переход к коллективной жизни, необходимость подчиняться установленному порядку, боязнь утраты независимости. Это усугубляет неустойчивость нервно-психического состояния, служит причиной подавленного настроения, неуверенности в себе, своих действиях, отрицательно сказывается на состоянии здоровья. Одетые в одинаковые халаты, лишенные собственного угла, старики переживают полную деперсонализацию. Проживающие в домах-интернатах для престарелых в основном жалуются на качество ухода за ними, питание, нарушение их прав.
Свобода выбора порождает ощущение защищенности, уверенности в завтрашнем дне, ответственности за свою и чужую жизнь.
Прекрасным примером удачного создания окружающего пространства для стареющих людей являются пешеходные зоны в центрах городов — не только потому, что люди должны пройти пешком выбранный маршрут, но и потому, что, находясь в пешеходной зоне, они иначе воспринимают окружающее пространство. Пешеход получает возможность не только наблюдать себе подобных людей, но и концентрировать свое внимание на архитектуре зданий, сопоставлять атмосферу центра города с его атмосферой в целом.
В городах России очень мало мест, где можно просто посидеть (речь идет не о ресторанах и кафе, хотя и их в расчете на возможности пожилых людей крайне мало). Это не пустое времяпровождение или отдых — это одновременно и "способ передвижения" для престарелых людей, и демонстрация автономной позиции. Места, где пожилой человек мог бы просто посидеть, желательно многовариантные, должны быть не только в тихих уголках города. Некоторые избегают многолюдных городских улиц и площадей, но есть и такие, для которых пребывание в толпе спешащих куда-то людей усиливает ощущение жизни, дает дополнительный эмоциональный заряд1.
Другими стимулирующими элементами городского пространства являются его малая архитектура, деревья, ручьи или речки, создающие впечатление "дружественности уголков", укрепляющие чувство безопасности. Разумеется, среда обитания стареющих людей не сводима к городскому пространству.
Парадокс заключается в том, что чем больше мы стараемся помочь стареющим людям, тем меньше вероятность получения ими эффективной, профессиональной помощи, ибо страстное желание помочь означает в конечном счете взятие на себя ответственности за решение проблем пожилого человека, за его судьбу. Это форма эгоцентризма, недопустимая с профессиональной точки зрения. Пожилой человек, даже являясь клиентом социальной службы, — субъект, т.е. лицо, принимающее решение, как было отмечено выше.
Пожилые люди имеют право на полноценную жизнь. И это возможно, как уже говорилось, лишь в том случае, если они сами принимают деятельное участие в решении вопросов, их непосредственно касающихся.
Важную роль в решении подобного рода задач в настоящее время играют группы самопомощи. Самостоятельное объединение социально нуждающихся существовало в России издавна. "Склонность людей ко взаимной помощи имеет такое отдаленное происхождение, — писал П. Кропоткин, — и она так переплетена со всею прошлою эволюцией человеческого рода, что люди сохранили ее вплоть до настоящего времени, несмотря на все превратности истории"1.
Группы самопомощи — это небольшие, привязанные к определенному месту группы, члены которых, имея общие проблемы (потребности, которые они сообща решают), помогают друг другу2. Такие группы, как свидетельствует практика, состоят из 5-7 человек, живущих поблизости и имеющих периодические контакты3. Эти группы иногда возникают спонтанно, но чаще их организует один из наиболее активных будущих ее членов или (реже) социальный работник, оказывающий им бытовую помощь. Каждый участник такой группы не только принимает, но и осуществляет помощь, актуализируя и развивая для этого собственные ресурсы. Цель работы в группе — смягчение влияния негативных явлений, а не полное их преодоление (что невозможно), поддержка человека, а не формирование нового стиля жизни, постепенное научение позитивным жизненным навыкам, а не полное отрицание прошлых норм жизни.
Причины создания групп самопомощи:
На первый взгляд группы самопомощи аналогичны терапевтическим группам. Но при более подробном анализе их деятельности становится очевидным, что для групп самопомощи характерны самоуправление, а не управление со стороны профессионального работника, а также самопомощь.
Итак, человек ищет новые формы помощи, ибо государственная помощь нередко не совсем своевременна, неэффективна; к тому же, как говорят, "сытый голодного не разумеет". В группах самопомощи нет иерархической структуры, ее членам обеспечивается максимальное участие в жизни группы, которую они покидают, когда хотят.
Однако группы самопомощи не панацея от всех бед, и далеко не все проблемы могут быть решены с их помощью. По мнению специалистов Дании, группы такого рода "антипрофессиональны, дают своим членам костыль и изолируют их от общества", их помощь недостаточна, эффективность их деятельности не документирована, носит эксклюзивный характер, излишне авторитарна, в группах не соблюдается договор о неразглашении и др.
Опыт такого рода групп в России настолько мал, что серьезная экспертиза пока невозможна. Однако, как отмечает З.А. Янкова, группы самопомощи нуждаются в специальной поддержке социальных работников, работающих в органах самоуправления. Связь "группы взаимопомощи — социальный работник" нуждается в дальнейшем анализе, равно как и характер связей со всей системой социальной защиты населения.
1
Если вам за 60… / Под ред. В.Д. Альперович. — Ростов-на-Дону, 1999, с.11.
1
См.: Возраст мудрости — возраст созидания / Программа развития ООН. -М., 1999, с. 17.
1
См.: Здравоохранение в Российской Федерации, 1996, № 1, с. 12.
2
Симаков А. Г. Социальная стратификация в постсоветский период: стратегия и тактика социальной работы. — М., 1996, с. 98.
3
См.: Ананьев А. Новые процессы в занятости населения в условиях перехода к рыночной экономике // Вопросы экономики, 1995, № 5, с. 42.
1
См.: Ерасова С.М. и др. Теория поведения и практика социальной работы// Реферативный журнал. Серия II. Социология, 1994, № 3, с. 76.
1
См.: Медицинские и социальные проблемы в геронтологии. Материалы и тезисы докладов международного семинара по проблемам пожилых. — Самара, 1996, с. 7.
2
См.: Хохряков Г.Ф. Парадоксы тюрмы. — М., 1991.
1
См.: Лексин В.Н., Шевцов А.Н. Общая теория реформ. Теория и практика организации проведения реформ. — М., 1995, с. 5.
2
См.: Человек и труд, 1996, № 11, с. 38.
1
См.: Бойцова В.В. Деятельность уполномоченных по делам престарелых // США: экономика, политика, идеология, 1993, № 10, с. 124.
1
См.: Черноушек М. Психология жизненной среды. — М., 1989, с. 90.
1
Кропоткин П. Взаимная помощь как фактор эволюции. Т. 7. — СПб., 1907, с. 227.
2
См.: Галыгина Ю.Р. Группы самопомощи в Дании //Бюллютень научной информации, 1994, № 8, с. 27.
3
См.: Янкова З.А. Создание групп взаимопомощи — важнейшее направление социальной работы / Социальная работа с семьей. — М., 1995, с. 59.